![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
цитаты к празднику
"Служба в советской армии длилась от трех до четырех лет, и я не видел человека, чья психика не была бы изуродована смирительной рубашкой послушания. За исключением разве музыкантов из военных оркестров да двух дальних знакомых, застрелившихся в 1956 году в Венгрии - оба были командирами танков. Именно армия окончательно делает из тебя гражданина; без нее у тебя еще был бы шанс, пусть ничтожный, остаться человеческим существом. Если мне есть чем гордиться в прошлом, то тем, что я стал заключенным, а не солдатом. И даже упущенное в солдатском жаргоне - главное мое огорчение - было с лихвою возмещено феней"
И.Бродский. Меньше единицы
«Из всех этатистских нарушений индивидуальных прав в смешанной экономике, худшим является военный призыв. Это полное аннулирование прав.
Призыв отрицает фундаментальное право человека — его право на жизнь — и устанавливает фундаментальный принцип этатизма: что жизнь человека принадлежит государству и что государство может предъявить на нее права, обязав человека пожертвовать собой в бою. Как только мы соглашаемся с этим принципом, остальное становится делом времени.
Если государство может принудить человека рисковать быть убитым или искалеченным в войне, объявленной по государственному усмотрению, ради целей, которые человек, возможно, не одобряет или даже не понимает, если его согласие не требуется, чтобы обречь его на невыразимые мучения — это значит, что права отрицаются государством как принцип и что государство более не является защитником человека — больше нечего защищать»
Айн Рэнд
И.Бродский. Меньше единицы
«Из всех этатистских нарушений индивидуальных прав в смешанной экономике, худшим является военный призыв. Это полное аннулирование прав.
Призыв отрицает фундаментальное право человека — его право на жизнь — и устанавливает фундаментальный принцип этатизма: что жизнь человека принадлежит государству и что государство может предъявить на нее права, обязав человека пожертвовать собой в бою. Как только мы соглашаемся с этим принципом, остальное становится делом времени.
Если государство может принудить человека рисковать быть убитым или искалеченным в войне, объявленной по государственному усмотрению, ради целей, которые человек, возможно, не одобряет или даже не понимает, если его согласие не требуется, чтобы обречь его на невыразимые мучения — это значит, что права отрицаются государством как принцип и что государство более не является защитником человека — больше нечего защищать»
Айн Рэнд